Что происходит вокруг санкт-петербургского ПНИ №10, где весной этого года умерли от истощения шесть молодых людей с инвалидностью – подробный рассказ в материале на портале Фонтанка.ру. Об этом же говорит в своем Телеграм-канале учредитель фонда «Вера», директор Центра паллиативной помощи Москвы, автор проекта «Регион заботы» Нюта Федермессер:
«Спасибо питерскому изданию «Фонтанка» за то, что они решили сопровождать всю историю со смертями в ПНИ 10. До конца. Они решили, что детские смерти, смерти сирот с весом от 14 до 20 кг в возрасте 18 и более лет – это не та новость, которой можно дать устареть. «Фонтанка» опубликовала второй и – точно знаю –не последний материал о развитии ситуации. Точнее, об отсутствии сколько-нибудь значимого развития.
Давайте расскажу подробнее. Прошло полтора месяца, внимание СМИ поутихло, и интернат снова забрал из отделения интенсивного ухода дополнительный персонал, согнанный туда с других этажей для кормления лежачих. Этот персонал не является дополнительно нанятым, это люди, которых перекинули с других участков работы, и они рады вернуться обратно в свои отделения. Прокуратура написала нежный отзыв о том, что замечаний особых нет (правда, подтвердила отсутствие должного количества персонала, но, почему-то, прокуратура не видит связи между количеством персонала и работой директора – с одной стороны, и отсутствием персонала и недокормленными лежачими пациентами – с другой). Следственный комитет, к счастью, продолжает работать, обещают допросить двух женщин, родительниц подопечных из ПНИ 10, которые хотели дать показания о лжи и негуманных условиях проживания в интернате. В ответ на письмо Народного Фронта губернатору Беглову с просьбой о создании постоянно действующей комиссии по изменениям в ПНИ 10 пришел ответ с распоряжением о создании такой группы, ура-ура. Только вот в состав группы не включили ни меня, ни кого-либо из внешних не питерских специалистов по теме. Зато включили директоров питерских интернатов, бывшего председателя Комитета по социальной политике Санкт‐Петербурга Ржаненкова и даже отца Александра (Ткаченко), который занимается хосписами и «Кругом добра».
Правда, на прошлой неделе, как раз в тот день, когда я подняла шум по поводу странного состава комиссии, заместитель губернатора, курировавший в Питере социальную сферу по фамилии Эргашев, был освобожден от ответственности за этот непростой блок, и на его место назначили Наталью Чечину. Я очень надеюсь на скорую с ней встречу, на сотрудничество, на то, что она будет интересоваться вопросами психоневрологических интернатов, которые Эргашеву были совершенно безразличны...
То есть, как бы там ни было, мы не сдаемся. Будем работать».
В материале Фонтанки.ру Нюта Федермессер отвечает на опасения «цель Нюты Федермессер – расформировать систему ПНИ, проживающих отправить к родителям или расселить по «коттеджам», где на каждого инвалида должно приходиться 3–5 человек персонала, а это приведет к катастрофе в системе социальных услуг»:
«Безусловно, я хочу расформировать интернатную систему в масштабах страны. Но я понимаю, что это займет многие десятилетия. На сегодняшний день у нас уже не хватает стационарных мест в интернатах. Вы не увидите этой нехватки в официальных отчетах. Но огромное количество людей с нарушениями развития и инвалидностью находятся, например, в психиатрических клиниках не как пациенты, а как жители, буквально проживают там годами. Их больше негде разместить. Конечно, закрыть интернаты в ближайшие десятилетия нереально.
Сегодня, если родители понимают, что сами уже не справляются с уходом за ребенком с тяжелой инвалидностью, государство предлагает им только один путь – отдать его в интернат. С юридической точки зрения помещение совершеннолетнего недееспособного инвалида в интернат под опеку директора автоматически лишает родителей какой-либо возможности и права вмешиваться в его жизнь. Зачастую родители, которые за безвыходностью передают детей в интернаты, потом всю жизнь испытывают чувство вины. Поэтому они крайне редко или никогда не критикуют учреждения, которые фактически взяли на себя их обязанности и ответственность.
На фоне этих изменений постепенно можно будет выводить людей из интернатов на сопровождаемое проживание. В Германии, Великобритании, Польше этот процесс занял 30–40 лет. Сегодня система, аналогичная ПНИ, частично сохраняется во многих странах: в Австрии, Германии, Польше, Великобритании, Израиле есть интернаты. Но они рассчитаны на 25–30 человек, а не на тысячу, как в том же Петербурге, где официальный опекун, директор учреждения, по очевидным причинам может даже не знать по именам всех своих подопечных. Весь мир проходил через эту реформу поэтапно. За рубежом тоже были учреждения на 1000–700 человек, потом — на 300, на 150, а на заключительном этапе уже 20–30 и малые группы сопровождаемого проживания».
⇒⇒⇒⇒⇒⇒⇒
Еще по теме:
Анна Битова: «Психоневрологический интернат – это место изоляции» – подкаст
Добавить комментарий