Екатерина Таранченко, Мария Островская: что изменить в ПНИ?

Некогда в комментариях мною сообщалось , что я не юрист, а заинтерисованный врач психиатр и терапевт, а значит юридически полноценного отзыва вряд-ли смогу написать. Однако здравый смысл и изучение необходимых мне норм права позволяют суждение своё иметь. В ПНИ 2 дествительно в течении нескольких лет практиковалось двойная опека. В 2008 году был принят фз 48 об опеке, а до него тоже жизнь была и в этот интернат поступили  "под надзор" несколько совершеннолетних женщин (недееспособных) из дома . Их родители по возрасту были неспособны обеспечить надлежащий надзор. Девушки были молодые, где-то около 30-35 лет, достаточно активные. У всех у них были опекуны-родители. Существовавшие на тот период нормы ч 4 ст 35 ГК РФ как раз позволяли не назначать опекуна помещённому, если у него имелся опекун. Одновременно в ГК имелась ч1 ст 39 , где уже было декларировано понятие ИНТЕРЕСЫ ПОДОПЕЧНОГО, которым освобождение опекуна могло противоречить. В законодательстве не было указаний о разделении понятий опекун-физическое лицо и опекун-юридическое лицо и , соответственно, деление закона для физических лиц один закон, одна норма, а для юридических своя, другая. Возник простой вопрос : " как разрешится ситуация с опекуном помещающегося гражданина, если вдруг по какой-то причине отдел опеки руководствуясь ИНТЕРЕСАМИ ПОДОПЕЧНОГО, откажется освобождать опекуна, а им как правило был родитель, от опекунских обязанностей ? "  Так у нас в Спб тогда и получилось. В разных (!) районах города несколько отделов опеки не стали освобождать прежних опекунов  и в результате подопечные сохранили своих опекунов. Не знаю каким образом, но кто-то немного изменил формулировку части 4 ст 35 ГК , пропало  " у ранее имевших " и норма приобрела иной смысл, однако ч1 ст 39 осталась прежней. Интернат стал опекуном  по ЗАКОНУ.  А опекун получил статус физическое лицо и стал опекуном по постановлению отдела опеки и главы МА. Интернат обязан был выполнять опекунские обязанности , а что должен был делать опекун родственник ? С 01 09 2008года вступил в силу специальный закон по опеке ... фз 48. Два городских муниципалитета в пилотном режиме стали анализировать эффективность двойной опеки. Строго говоря , если следовать букве и духу фз 48 , то отдел опеки  НЕ ИМЕЛ ПРАВА освободить опекуна по своему усмотрению, отстранить мог только по ст 29 пункту 5, а это надо было доказывать. Особенность муниципального законодательства заключается в том, что у отдела опеки начальником являетс глава местной администрации , а вот у главы по-сути начальника нет. Обжаловать постановление можно в прокуратуре или в суде. Другая сторона опекунского вопроса заключалась в том , что Санкт Петербург огромный город с 20 районами и множеством муниципалитетов , а вот интернаты находились не в каждом районе. Таким образом , отдел опеки подготовив документы на устройство в ПНИ , обязан был  по ст 9 передать документы в связи с переменой места жительства в другой район, где имелся интернат, а значит полномочия отдела ранее установившего опеку, должны были перейти новому отделу ( ст 9 пункт 3 ). Новый отдел по фз 48  обязан НАДЗИРАТЬ за учреждениями , в нашем случае за ПНИ (ст 1 пункт 2). Не трудно сообразить , что отделу с его скромными ресурсами , надзирать за ПНИ , да ещё и опекунами физ лицами, вечно сующими свой нос и постоянно жалующимися , да ещё с проверками их годовых отчётов и т д и т п , прямо скажем -очень не хочется. Вот с этого момента началась судебная тяжба -как освободиться от дополнительных опекунов. Мне думается , что предполагаемое внесение изменений в фз 48 и фз 3185 и созданием службы защиты  решить вопросы опеки взрослых не удастся. Появится очередная декорация правовых норм, вроде как защищающих подопечного в ПНИ. Когда я прочитал на сайте РОП об изменениях и мнениях психиатров на сей счёт, лично для меня стало ясным , что конечный заказчик (бенефициар) хочет изменить ничего не изменяя. С другой стороны сам интернат очень не хотел иметь внешних опекунов, поскольку родственников здесь называют посторонними лицами, а значит их права всегда можно ограничить , а ретивых урезонить. Проще ? Воспользоваться фз 3185 ст37 пунктом 3, (интересы здоровья и безопасность пациентов и ДРУГИХ лиц ). Это при всём при том , что помещенные(поднадзорные) не имеют пациентного статуса, они не пациенты ! . А кто они были на тот период ?  Проживающие, клиенты , обеспечиваемые, но не пациенты псих больницы и многие из них имели своих родных опекунов. Кстати, никаких особых противоречий между интернатом и опекуном не было. Первый опекун выполнял своё назначение - обеспечивал жизнедеятельность подопечного. Кормил, ухаживал, лечил  и т п. В конце года подавал сводный отчёт , в том числе по расходыванию денежных средств подопечных в местный отдел опеки. Из отдела опеки в течении года интернат посещал с проверкой работник отдела ( пост. Правительства N 927). А опекун-физ лицо? Он посещал подопечного по своему усмотрению и в любое время , без согласования с администрацией. Расходовал деньги подопечного на приобретения необходимого ему в том числе по его просьбе продуктов питания и вещей. Знакомился с местожительством подопечного, заходил во все помещения где мог тот находиться, с его окружением, обслуживающим персоналом. И , что особо важно, имел право ознакомится с записями в локальной документации ,- что пишут о его подопечном, как ведёт себя, основных жизнепроявлениях ( сон, аппетит, настроение ). Дежурный мед персонал и врач интерната ОБЯЗАНЫ были ставить в известность опекуна о всех изменениях с его подопечным, в том числе и решением направить его с возможным обострением в псих больницу. При госпитализации в ПБ , опекун являлся представителем больного в стационаре.  Отчёт о своей деятельности опекун-физ лицо подавал в местный отдел опеки по прежнему месту жительства и прописки своего подопечного. Не будем забывать, что у многих помещённых имелась своя долевая собственность в квартирах, откуда они были выписаны , но права собственности -то они не потеряли, имелось у них имущество, которое по описи сохранялось опекуном .  Таким образом , наш подопечный сохранял себе ему привычного (родного) опекуна, длительное время выполнявшего опекунские обязанности . А отделы опеки по месту жительства контролироваои каждый своё. Один отдел опеки проверяет и контролирует опекуна-юр лица (Пни) , другой опекуна -физ лица по месту прежнего жительства. Иными словами , оба отдела опеки несут юридическую ответственность перед недееспособным гражданином, помещённым в учреждение СО , каждый в пределах своих возможностей. Иными словами , опекун физическое лицо также ответственен перед своим подопечным , но контролируется только одним отделом опеки по прежнему месту жительства помещённого. Передав опекунские полномочия другому отделу опеки по месту пребывания подопечного , прежний отдел опеки не должен терять возможности контролировать и помогать своему ранее назначеному опекуну, тем более , при наличии у подопечного совместной собственности с опекуном и возможного наследования одного другим. По процедуре, издавался АКТ  в соответствии со ст 10 пунктами6 , 7, 8 и 9. Освободить опекуна юр лица от исполнения опекунских обязанностей и полномочий отдел опеки не имеет законного права, чего бы не натворил интернат со своими подопечными. Отвечает директор, которого могут уволить или привлечь к уголовной ответственности, а вот с опекуном физ лицом всё проще. Как-то незаметно появились тогда требования о ежегодном продлении опекунского удостоверения плавно перешедшие в подтверждение необходимости опеки данным опекуном, так сказать -обосновании интересов подопечного , которым может противоречить освобождение прежнего опекуна. И хотя в действующем на тот период фз 48 освобождение опекуна по инициативе отдела опеки не предусматривалось , появились рассылки старым опекунам с указанием " обосновать эти самые интересы ", так как отдел опеки должен как бы ПЕРЕНАЗНАЧИТЬ опекуна в связи с тем , что подопечный прибыл в их зону ответственности , а значит именно новый отдел опеки на территории которого находится ПНИ должен решать сохранять-ли ему прежнего опекуна или достаточного интернатного .  В связи с отказом опекунов писать заявление о добровольном освобождении себя от опекунских полномочий, главы местных администраций дабы не заморачиваться будущими жалобами, начали в массовом порядке издавать Постановления об освобождении от своего имени , ссылаясь на часть 4 ст 35 ГК РФ, при том, что сохранялись неотмененные прежние Постановления и акты о назначениях совместной с интернатом опеки от других отделов города. Комитет по соц политике разумеется уклонился от обсуждения темы неподчинения некоторых городских муниципальных органов опеки об освобождении своих опекунов в связи с помещением подопечных (по части 1 верхний абзац ст 39 ГК ) и рекомендовал пострадавшим опекунам обращаться в суд за защитой своих интересов против отделов опеки на территории которых находятся интернаты. И это при том , что в ст 29 о прекращении опеки в пункте 5 указан исчерпывающий список причин по которым опекун может быть ОТСТРАНЁН , но никак не освобождён. Решение снять с себя опекунские обязанности принимает сам опекун, а отдел опеки затем издаёт соответствующее постановление и никаких судебных процедур быть не должно. Только прокурорское реагирование с предписанием отменить незаконное Постановление Главы МА. Выход нашёлся оригинальный. Все суды , в которых рассматривались иски опекунов физ лиц на незаконность и необоснованность  их освобождении как-то перешли на Акты об освобождении, которые понятное дело любой отдел вправе издавать , как и Акты о назначения опекунами. Суд прзнал , что любой Акт об освобождении или о назначении является прерогативой органов опеки и только они могут решать назначить кого-то опекуном или освободить. При этом из под внимания судов ушла комлексная оценка происходящего во всей совокупности норм права и комплексное применение всей ст 10 в пунктах 6,7,8 и 9. А вот ст5 в пункте 1 и ст 29  в пунктах 3 и 5 судом проигнорировались! Апелляции в Городском Суде  вообще не рассматривали вопросы законности и обоснованности решений нижних судов, указывалось только часть 4 ст 35 как причина неназначения доп опекунов, тогда как речь шла о незаконности самого освобождения как такового. Комментарий основан на заключении ведущего в стране юриста по защите прав псих больных Юлии Николаевне Аргуновой , руководителя юридической службы НПА РФ  к которой я обращался в те годы . Так это было. Времена пришли другие и возможно что грядущие нововведения не разрушат то неустойчивое равновесие , которое имеется на сегодня. Вот почему-то минздрав перенёс обсуждение реформы психиатрической службы на весну 2018 года. Чтобы это значило ? Что последует за этим ?