«Законопроект даст людям жизнь, которая им очень нужна. Они ее хотят, мечтают о ней. Жестоко не замечать этого. Пора уже государству услышать своих граждан. Тем более что других способов помощи этим людям никто до сих пор не предложил» – сразу два интервью, юриста правовой группы Центра лечебной педагогики Елены Заблоцкис и учредителя благотворительного фонда «Вера», автора проекта ОНФ «Регион заботы» Нюты Федермессер, специальному корреспонденту газеты «Коммерсантъ» Ольге Алленовой о том, почему нельзя откладывать принятие законопроекта о распределенной опеке. Оба материала (выпущенные по следам недавней дискуссионной сессии в Общественной палате РФ) в очередной раз разъясняют, почему законопроект о распределенной опеке необходим, и отвечают на сомнения (ряд которых высказала секретарь Общественной палаты РФ, член Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства Лидия Михеева – интервью с ней тоже вышло на портале «Коммерсантъ»).
Публикуем обсуждение – в цитатах из «Коммерсанта»:
Лидия Михеева: «...Я не вполне понимаю, почему эта тема только на протяжении последних лет стала такой актуальной и вызывает столько дискуссий».
Нюта Федермессер: «Благодаря своей работе в проекте ОНФ «Регион заботы» я смогла войти в самые разные интернаты и своими глазами увидеть, что там происходит. И я теперь знаю, что в интернате не может не быть старых, больных, беспомощных, привязанных, необезболенных, побитых, изнасилованных. Потому что все это я там видела... Первое понимание необходимости реформы ко мне пришло, когда я осознала, что, как и в хосписах, надо открывать в этих интернатах двери. Потому что за закрытыми дверями творится беззаконие... Мы ничего не знали об их жизни. Сейчас уже немного знаем...»
Л.М.: «Первым и главным вопросом, на который нужно ответить нашему законодателю, является вопрос об изменении закона о психиатрической помощи».
Елена Заблоцкис: «Первая статья законопроекта как раз касается внесения изменений в закон о психиатрической помощи. В ней затрагиваются вопросы приема в интернат, выписки из него, временного выбытия в гости. Последний вопрос, кстати, не урегулирован, и Конституционный суд в своем определении указал, что в Госдуме находится на рассмотрении законопроект о распределенной опеке, он и решит вопрос временного выбытия, ждите. Я полностью поддерживаю Лидию Юрьевну в том, что необходимо обновлять старый закон о психиатрической помощи. Но его дальнейшее обновление не должно тормозить законопроект».
Л.М.: «Эти учреждения закрыты, в них почти невозможно проникнуть, в том числе в рамках общественного контроля».
Е.З.: «Мы хотели поднять вопрос о создании службы защиты прав пациентов психиатрических больниц, которая с 1992 года — времени принятия закона о психиатрической помощи — так и не была создана.У нас было две задачи: предусмотреть, что служба создается и функционирует в соответствии с отдельным федеральным законом, и распространить функционал службы на психоневрологические интернаты. Но, к сожалению, эта норма из законопроекта исключена...»
Н.Ф.: «Мне кажется, что отсутствие внешнего контроля за сферой соцуслуг приводит к массовому нарушению прав человека... Главная причина в том, что директор становится опекуном большого количества людей и за каждого вроде бы отвечает... Нельзя быть [одновременно] заказчиком и исполнителем... [Как разрешить?] - Распределением обязательств, распределенной опекой. Как это будет выглядеть? Если человек живет в интернате, у него соопекунами будут интернат, родственник и, например, НКО, которая занимается обучением людей с особенностями развития или их трудоустройством. Или это может быть просто родительская организация, задача которой — наблюдать за соблюдением прав людей, живущих в интернате. Если же человек живет дома, то его соопекунами будут родственники и НКО... Распределенная опека нужна, потому что закрытые двери — синоним беззакония».
Л.М.: «Представьте себе, что у организации закончились деньги,— подопечные не могут постоянно путешествовать из одного дома в другой, в третий. Не на улицу же человеку выезжать... А способна ли некоммерческая организация организовать такой круглосуточный надзор, уход, помощь специалистов, предоставить такую специализированную помощь? Ведь не только питание и проживание должно быть предоставлено человеку, ему нужны и иные виды помощи. Следующий вопрос — где некоммерческая организация возьмет финансы, чтобы выстраивать такую работу? Будут ли эти финансы стабильны?»
Е.З.: «Но этот вопрос же не касается опеки и закона о распределенной опеке. Он относится прежде всего к организациям, предоставляющим услуги с проживанием, организациям социального обслуживания. Например, был частный пансионат для престарелых, организация обанкротились и всех людей надо куда-то устроить жить. Куда? В государственные интернаты или в другие такие же частные пансионаты — в любом случае банкротство организации, которая предоставляет услуги, подразумевает, что эти люди должны быть рассредоточены по другим организациям, предоставляющим услуги.
Если опекуном является организация, предоставляющая услуги с проживанием, и она обанкротилась, то надо эту проблему решить и куда-то устроить живших в ней людей — как недееспособных, так и дееспособных, но нуждающихся в постоянном уходе. И в этом случае очень важно наличие нескольких опекунов.
Если один [опекун] не справился, то другой и займется этим вопросом и будет искать, куда определить человека — получить путевку в государственный интернат, нанять сиделку, найти другое место с сопровождаемым проживанием. Если же другого опекуна нет, то этим вопросом будет заниматься орган опеки.
Такие случаи с банкротством происходят и сегодня — посмотрите, сколько частных пансионатов в серой зоне, мы вообще не знаем, что там происходит. Это вопрос организации социального обслуживания с проживанием — необходимо решить, кого мы допускаем в эту сферу услуг».
Л.М.: «Есть и иные риски, в том числе риски причинения вреда действиями подопечного или причинения вреда ему самому... В ситуации с несколькими возможными опекунами не решены вопросы контроля и ответственности... Вот поэтому мы сейчас обсуждаем предложение, чтобы все некоммерческие организации, которые хотели бы заниматься этой благой деятельностью, объединились в какую-то саморегулируемую организацию».
Е.З.: «Гражданский кодекс предусматривает, что вред, причиненный недееспособным, возмещает его опекун или организация, в которую он помещен под надзор. Если только не будет доказано, что вред возник не по их вине... Если опекунов несколько или у живущего под надзором в организации есть внешний опекун, то привлекать к ответу в суде следует всех. Ведь опекун или надзирающая организация возмещают вред в случае, если не докажут, что вред возник не по их вине. Вот суд и будет разбираться.
...Я считаю, что требования к организациям-опекунам в законопроекте достаточные. Правительство в своих последних поправках к законопроекту предусмотрело, что можно правительственным актом устанавливать дополнительные требования к организациям...
Я сомневаюсь, что у некоммерческих организаций будет возможность создать такую саморегулируемую организацию, какая предусмотрена в законодательстве для подобных организаций сейчас. Каковы задачи саморегулируемой организации? Создать денежный фонд на случай, если какая-то организация причинила вред клиенту и этот вред надо возместить. Но собрать этот денежный фонд для некоммерческих организаций, работающих в социальной сфере, нереально. Вторая задача такой саморегулируемой организации — разработка собственных стандартов качества, которым должны следовать все члены организации. И саморегулируемая организация должна регулярно проводить проверки того, как соблюдаются эти стандарты в организациях-членах.
Думаю, что в настоящий момент НКО будет тяжело даже на уровне организации процесса — создать отдельную структуру, содержать ее, проводить проверки соблюдения стандартов.
Это отдельный, достаточно серьезный вид деятельности, которым надо заниматься. Когда мы говорим о сфере бизнеса, то понятно, как, к примеру, в строительстве существуют саморегулируемые организации: такие вот «буферные» организации могут содержаться за счет прибыли. Но в некоммерческом секторе, живущем в основном за счет благотворительности, государственных грантов и компенсаций затрат на услуги, нереально идти по этому пути».
Н.Ф.: «…Мы [НКО] не хотим взрыва, мы хотим социальных изменений… У нас драйверами изменений становятся НКО. И при таком раскладе не допускать НКО внутрь интернатов, не позволять НКО становиться частичными опекунами — это превращать весь закон о распределенной опеке в профанацию. Именно в НКО сегодня работают наиболее профессиональные, наиболее заинтересованные и наиболее эффективные специалисты в этой сфере. НКО — это структуры, которые привыкли экономить деньги, а не транжирить их, которые знают ценность каждой копейки и которые заинтересованы в каждой человеческой жизни».
Л.М.: «Медицинские или социальные государственные юридические лица, выполняющие роль опекунов (имеются в виду интернаты.— “Ъ”), точно так же, как и физические лица-опекуны, должны находиться под надзором со стороны государства… Почему-то те органы, которые для этого созданы,— органы опеки и попечительства — не работают эффективно… И поэтому важно ставить вопрос о реформе органов опеки и попечительства… Это важные пункты, которые нужно обязательно обсуждать для того, чтобы решение проблем, о которых мы говорим, было комплексным».
Е.З.: «…Опасения, что органы опеки не справятся, и то, что они существуют в том виде, в каком есть, не значит, что мы не должны развиваться. Это не значит, что нельзя давать новые возможности людям, которые их ждут и готовы уже что-то делать. И пока мы будем ждать, что кто-то реформирует органы опеки, жизнь у людей пройдет, и пройдет плохо. Мы за то, чтобы давать органам опеки и попечительства инструменты для более вариативного подхода к разным ситуациям, что и предлагает законопроект. Пусть этот законопроект станет пусковым механизмом для этой большой реформы».
Н.Ф.: «…Противники законопроекта не хотят, чтобы весь тот ужас, который в интернатах укрыт, разом вывалился наружу, как только туда зайдут люди со стороны. Они боятся социального взрыва. Но дело в том, что уже пять лет профессионалы бьются за этот закон и накал такой высокий, что, если закон почему-либо не будет принят, этот социальный взрыв произойдет непременно… Затягивать этот вопрос больше нельзя. Люди страдают в интернатах прямо сейчас. Родители детей с особенностями негодуют, им уже много лет обещают закон, и сдерживать их возмущение уже трудно».
Добавить комментарий