Мы хотели бы предложить тему, актуальность которой, мы надеемся, обратит на себя внимание наших читателей.
В Советском Союзе в течение многих десятков лет существовала ситуация, противоречащая духу международного гуманитарного права, когда дети с серьезными нарушениями психического развития были тотально поражены в правах: их не обучали, их жизненный путь ограничивался стенами концлагерей под названием «психоневрологические интернаты», или «интернаты системы Собеса». Ужасающие условия существования в них детей стали в последнее время достоянием гласности (вспомним хотя бы ставший событием литературной и общественной жизни России автобиографический роман Р. Гальего «Белое на черном»).
На рубеже 1980-х – 1990-х годов Россия наконец присоединилась к зоне действия ряда международных конвенций, гарантирующих права детей-инвалидов на развитие, образование и социальное обеспечение, признала за собой ответственность за их выполнение и сделала (или по крайней мере декларировала) решительный переход к гуманизации общества. По этой и ряду иных причин в России в последние полтора-два десятилетия детей с нарушениями развития перестали активно сдавать в закрытые интернатные учреждения и все чаще оставляют в семьях. Но эти семьи встречаются с огромными трудностями и проблемами в восстановлении здоровья, воспитании и обучении «особого» ребенка. Естественно, остро встал вопрос о реабилитации и образовании, позволяющих таким детям постепенно адаптироваться к условиям жизни в обществе.
Нормы международного права, гарантирующие права таких «особых» детей, нашли отражение во внутрироссийском законодательстве. Законы РФ «О социальной защите инвалидов» (1995 г.) и «Об образовании» (1992 г., новая редакция — 1996 г.) впервые в отечественной практике создали юридическую основу и определили конкретные механизмы интеграции детей с нарушенным развитием в общество. В этих правовых актах государство закрепило свою обязанность обеспечить детей-инвалидов необходимыми им образованием и реабилитацией и предложило для этого два способа:
– в «натуральной» форме: непосредственным предоставлением необходимых реабилитационных или образовательных услуг в государственных учреждениях;
– в денежной форме: если в данном регионе необходимые услуги государством еще не оказываются либо они предоставляются на уровне, не способном сделать реабилитацию достаточно эффективной и успешной, родители ребенка-инвалида вправе найти альтернативное учреждение, где ему окажут более качественные услуги. И в этом случае выполнение обязанности государства достигается возмещением семье затрат путем выплаты денежной компенсации за услуги, полученные вне рамок государственной системы реабилитации и образования.
Эти законодательные нормы учитывали реалии нашей жизни (все еще катастрофически низкий уровень развития реабилитационной помощи детям-инвалидам в государственном секторе) и были призваны, с одной стороны, способствовать росту и развитию необходимой инфраструктуры, а с другой – предоставить родителям возможность находить выход из положения, пока инфраструктура еще не создана.
Однако механизм действия такого разумного и гуманного принципа (что может - государство предоставляет, а остальное компенсирует) к началу XXI века так и не заработал. Это было вызвано инертностью федеральной власти, так и не принявшей за последующие 5-7 лет ряд необходимых подзаконных актов, неосведомленностью местных руководителей и чиновников в этой сфере, а также устойчивостью в российском общественном сознании устаревших стереотипов, когда «неполноценные», «бесперспективные» дети воспринимаются как ненужный балласт, обременяющий государственный бюджет.
Региональная благотворительная общественная организация «Центр лечебной педагогики» (одна из первых российских НГО, оказывающая современную реабилитационно-образовательную помощь детям с серьезными нарушениями развития) решила помочь своим воспитанникам реализовать права на образование и реабилитацию. Поскольку чиновники отказывали родителям наших детей в реализации прав, гарантированных им законом, возникла необходимость отстаивать эти права в судебном порядке. Центр поддержали в этой деятельности опытные юристы, были разработаны правовые подходы и положено начало практике «запуска» компенсационных механизмов упомянутых законов. Ряд спорных моментов был разрешен в ходе судебных разбирательств, и результаты проведенных процессов подтвердили правильность предложенных моделей. В ряде регионов в результате этой деятельности ситуация с образованием и реабилитацией детей-инвалидов начала меняться (что и является основной целью правозащитной поддержки родителей).
Накопленный опыт (правовой и судебный) был изложен в выпущенных Центром брошюрах (3 сборника «Реабилитация и образование особого ребенка» — анализ законодательства; практика его реализации; обсуждение опыта и перспектив правовой защиты), а также обсуждался на посвященных этой проблеме общероссийских семинарах. В ответ на огромный запрос из регионов была разработана тактика распространения практики работы компенсационных механизмов в различных регионах России; мы надеемся, что в ближайшее время начнет работу соответствующий сайт, на котором все, заинтересованные в этой проблеме смогут получить необходимые рекомендации по защите прав детей-инвалидов.
Потребность семей, воспитывающих детей-инвалидов, в защите основополагающих прав их детей в России очень велика: по самым скромным оценкам, не менее двух третей этих детей в России поражены в правах на образование и реабилитацию. Воля законодателя в этой сфере игнорируется исполнительной властью почти повсеместно, в последние годы органы социальной защиты стоят насмерть, отражая попытки родителей детей-инвалидов реализовать их законные права. При этом помощь нужна срочно - ведь дети растут и не могут ждать.
Однако огромный запрос в регионах на юридическую поддержку семьи в этой области сталкивается сегодня с трудно преодолимым препятствием: ведь семьи, воспитывающие детей-инвалидов, относятся к одной из наиболее социально незащищенных категорий населения. А услуги квалифицированных юристов в России крайне дороги и по карману только единичным представителям этой категории населения. Поэтому распространение нашего опыта за пределы Центра неразрывно связано с решением задачи привлечения юристов в эту сферу.
Сегодня мы опираемся на pro-bono-юридическую поддержку российских представительств зарубежных адвокатских бюро, для которых такая деятельность - вполне в порядке вещей (обязательный определенный объем благотворительной юридической поддержки социально-незащищенных слоев населения является в большинстве стран даже условием получения лицензии). Однако первые иски были выиграны нашими родителями при поддержке и представительстве интересов детей инвалидов в судебных заседаниях студентами старших курсов московских юридических вузов. И здесь мы видим обширное и адекватное целям создания юридических клиник поле деятельности в регионах - как с точки зрения профиля их работы (правовая поддержка социально-незащищенных групп населения, социальная значимость оказываемой поддержки), так и с точки зрения интереса для практикующих юристов (новая для судебной сферы область; очевидный разрыв между прогрессивными нормами законодательства и практикой его реализации; быстрое обретение опыта судебной практики и участия в судебных процессах на всех этапах прохождения дела, в том числе в кассационной и надзорной инстанциях; заметное влияние исхода судебных разбирательств на изменение ситуации в этой сфере, а, возможно и на изменение общественного сознания в отношении к нашим согражданам, все еще входящим в категорию «униженных и оскорбленных»).
Мы надеемся, что в столице и регионах постепенно найдутся юридические клиники, которые заинтересуются таким направлением правозащитной деятельности, как реализация прав детей-инвалидов на образование и реабилитацию.
Центр лечебной педагогики
Добавить комментарий