Мы живем в такое время, когда многое меняется прямо на наших глазах; мы уже не «на пороге» – мы становимся свидетелями и участниками этих перемен. Полгода назад мы даже не могли мечтать, что за столь небольшой срок кардинально изменится правовое пространство, связанное с жизнью наших особых детей, маленьких и взрослых. И вот, в мае 2012 года была ратифицирована Конвенция ООН о правах инвалидов, а в июне Конституционный суд России признал не соответствующей Конституции дилемму «дееспособный» – «недееспособный» – один из столпов, на котором держится система интернатов для людей с нарушениями развития.
Конституционный суд предписал федеральному законодателю до 1 января 2013 года внести такие изменения в действующий механизм защиты прав граждан, страдающих психическими расстройствами, которые позволяли бы судам учитывать степень нарушения способности таких граждан понимать значение своих действий или руководить ими. Другими словами – судам придется определять более или менее точно степень реальной дееспособности (а не ставить, при малейшем сомнении в полной дееспособности, – полную недееспособность, как это происходило до сих пор). Независимо от того, какая концепция поправок в Гражданский кодекс будет реализована (одна из них разработана и подробно обсуждалась на межрегиональной рабочей встрече «Дееспособность, опека и попечительство в России: законодательные и практические аспекты» 21–22 июня 2012 г. в Москве, в Центре лечебной педагогики), – суд должен постепенно выработать критерии, которыми будет руководствоваться при оценке степени ограничения дееспособности человека. С другой стороны, психолого-психиатрическая экспертиза, на оценку которой в значительной степени опирается суд в этом вопросе, должна изменить подход к оценке дееспособности человека и научиться оценивать ее не только в медицинском, но также и в социальном, познавательном и других аспектах.
Практика работы психиатров, психологов, педагогов, а также зарождающаяся судебная практика – предвестница будущих изменений – показывают, что ничего невозможного в этом нет. Это подтверждается и многолетним опытом работы профессионалов (психологов и психиатров) за рубежом, где реализуется концепция дифференцированной дееспособности и обычным делом является оценка степени понимания человеком значения своих действий и руководства ими.
Возможность установления ограниченной дееспособности явится мощным стимулом изменения отношения к людям с психическими расстройствами. Те профессионалы (судьи, психологи, психиатры), кто почувствует себя готовым, быстро начнут применять новую норму, их более осторожные коллеги – будут тяготеть к прежней парадигме. Зато к моменту, когда «дозреют» остальные, уже появится практика, и ее можно будет использовать и развивать.
А пока – время всерьез задуматься над критериями…
Добавить комментарий